Steve Harley and Cocney Rebel

Melody Maker, June 29, 1974: " Cocney Rebel and Sparks - the two major new phenomena of British rock. They both begun their British tours, and are both going down a storm".




МЯТЕЖНИК КОКНИ (COCKNEY REBEL), первоначальное название группы двух первых альбомов фронтмэна, прежнего журналиста-криминалиста Steve Harley . Харлей повторно запустил дело в более эгоцентричном варианте СТИВ ХАРЛЕЙ И МЯТЕЖНИК КОКНИ (STEVE HARLEY AND COCKNEY REBEL ), в котором другие члены группы стали анонимами. Первые два альбома Мятежника, ‘ Человеческий Зверинец’ и Psychomodo’ действительно остаются как наиболее выдающимися работами Харлея, и, по крайней мере, насколько общественное восприятие было готово к этому, «Мятежник» был замечен как явление. Харлей попытался публично дистанцировать себя от glam движения, но один взгляд на их ранние фотографии убеждает Вас в том, что они были частью и основой этой сцены.



Dandy In The Underworld : СТИВ ХАРЛИ и его дружба с Марком Боланом (by Sybelle)
Стив Харли родился в 1951 году. Успешно начав карьеру репортера криминальной хроники в Colchester Tribune, он быстро забросил ее и стал пробовать себя на музыкальном поприще - сначала в качестве фолк-исполнителя, а затем - с группой Cockney Rebel. Первый альбом. The Buman Menagerie, вышедший в конце 1973 года. вызвал неоднозначные отклики прессы, наиболее прогрессивные представители которой прочили Харли большое будущее и называли его "мыслителем современной музыки "; более консервативные критики обвинили его в претенциозности и гомосексуализме. Вторая пластинка, Psychomodo, (1974), звучала более зрело и уверенно, Харли стал культовой личностью в определенных кругах, и, безусловно, его необычная яркая музыка добилась бы большего признания, если бы не постоянные нападки прессы, которая сочла его достойным объектом для скандальных перепалок.
Первый Cockney Rebel распался в 1975 году, и, собрав новую группу, Стив стал выступать уже под именем Steve Harley and Cockney Rebel. Три последующих пластинки. The Best Years Of Our Lives (1975). Tuneless Flight (1976) и Love''s A Prima Donna (1976) - свидетельство постепенной смены стиля, отхода от "baroque-глэма"''и перехода к более традиционным формам. Распустив и этот состав в 1977 году, Стив выпускает два сольных альбома, а потом неожиданно покидает сцену, чтобы вновь появиться лишь в 1989 году с пластинкой Yes You Can, со всей определенностью показавшей публике, что Стиву Харли и сейчас есть что сказать.~

Имея лишь четыре года разницы в возрасте, они все-таки принадлежали к разным музыкальным поколениям. Марк Болан открыл новую главу в летописи Рок-н-ролла - Глэм-рок, Стив Харли дописал последнюю страницу в истории классического английского глэма, не подверженного ни сильным влияниям харда, ни отклонениям в сторону эстрады.
Марк хотел нравиться публике, Стив Харли шокировать ее, Марк был дипломатичен с прессой, Стив объявлял ей войну. Марк был романтиком и фантазером, Стив Харли - резким и насмешливым нон-конформистом.
Однако, несмотря на эту кажущуюся несхожесть характеров (а, возможно, именно благодаря ей) они стали самыми близкими друзьями.
Стив Харли, знаменитый скандалист, чье требовательное отношение к людям неоднократно приводило к плачевным последствиям, был готов забыть о своих запросах там, где дело касалось Марка, и прощал любые недостатки и странности своего друга. Он был одним из немногих, кто не только хорошо знал Марка Болана, но и понимал его.
"Слушай, - говорит мне как-то Марк, - я делаю фильм стоимостью три миллиона долларов. В главной роли будет Джек Николсон, я буду продюсером, и играть буду тоже, а ты - ты сыграешь вторую главную роль.
- Да? И о чем же фильм?
- Я только что закончил сценарий.
- И о чем сценарий?
Он встает и начинает ходить по моей комнате взад-вперед, иногда останавливаясь и прислоняясь к стене. Потом он начинает.
- Два парня. Одному вдруг выпадает удача за игорным столом. Другой...
Он был необычайно изобретателен. Он придумывал сценарии на ходу, если тебе не нравился один, он выдавал следующий. Единственным человеком, который не знал, что он разыгрывает нас, был сам Марк. Даже если ему говорили об этом, он все равно не верил. Но я любил его за это.
Это было патологией, это нельзя назвать ложью. Он не лгал, он жил в собственном нереальном мире. У него было потрясающее воображение, чрезмерно активное, и иногда, выпив пару бокалов, он терял связь с реальностью. Его воображение брало верх, и начиналось как бы раздвоение личности. Если он начинал выдавать мне свои фантазии, я говорил: "Да оставь ты эту ерунду, расскажи кому-нибудь другому, я-то тебя знаю." Я, конечно, просто поддразнивал его по-дружески, он позволял такие вещи тем, кого любил. Друзья говорили ему "Марк, притормози, расскажи лучше, как все было на самом деле". Он относился к этому спокойно. Иногда, когда его ''ловили с поличным", он мог обидеться на пару минут. Как мальчишка, которого застали с сигаретой в школьном туалете. Он не возражал... Просто иногда обижался.
Я скажу вам, каким он был; помимо того, что он был прирожденным фантазером, он был необычайно щедрым, до такой степени, что иногда становилось неудобно. У меня столько его личных вещей, которые он подарил мне. Он отдавал мне книги, пластинки, которые было просто невозможно возместить. Но он надписывал их своими неразборчивыми иероглифами и заставлял меня забрать их.
Он абсолютно не придавал значения материальным благам, и, хотя он дорожил некоторыми вещами, он всегда раздавал их в знак своей привязанности. Как-то раз я выразил восхищение прекрасным собранием сочинений Шекспира в кожаном переплете, которое стояло у Марка на полке. На следующей неделе он принес мне его в подарок, сделав надпись на титульном листе: "От современного барда бунтарю-кокни, которого я люблю, Марк. ''
Ни Марк, ни Стив не пытались повлиять на музыкальную деятельность друг друга, однако Марк выразил свое отношение к творчеству Стива Харли, пригласив именно его для записи песни Dаndy In The Underworld, которую сам считал исторически важной в своем творчестве.
''Он был помешан на музыке, он был влюблен в музыку, в современный рок. Рок-н-ролл был всей его жизнью. Когда он появился в моей жизни, он полностью изменил мое отношение к американской черной музыке. Он без конца говорил о том, как классно эти ребята играют и какие потрясающие у них продюсеры.
Марк сам был олицетворением рок-н-ролла. Он был настоящей звездой, и ни на минуту не выходил из этого образа. У него были манеры Элвиса, движения Элвиса и, как сам Элвис, он знал, что он звезда... Было бы отступничеством сказать Марку Болану: "Послушай, никакая ты не звезда, ты просто обычный парень, который пишет песни и выпускает пластинки". Это было бы святотатством!
Он был поэтом. В Dandy In The Underworld были просто поразительные строки, очень странные. Это не Т. С. Элиот, но это очень необычный Марк Болан, пик его фантазии. Там были такие удивительные строки - ''Prince of Darkness...''
Выпуская в 1978 году свой сольный альбом Hobo With A Grin, Стив Харли использовал именно тот вариант песни America The Brave, где Марк играл но гитаре - не для рекламы, безо всякой шумихи, просто чтобы показать, что он помнит.
"Я постоянен, я ничего не забываю. Я до сих пор часто сажусь и смотрю на то кресло в моей гостиной, где он любил сидеть, поджав под себя ноги...''


If you were an aspiring pop star born with a name like Steve Nice, you might think it a major advantage. In this case, a change of name to Steve Harley seemed to pay off.
Orginally a journalist, Steve decided that the newspaper world was not for him and after learning the guitar and piano in his late teens, formed the band Cockney Rebel.
Their first single flopped, but with help from producer Alan Parsons, their second single Judy Teen reached number five in the spring of 1974. Mr Soft followed later that year and Harley''s theatrical type vocals seemed to stamp a unique hallmark on his work.
Steve Harley and Cockney Rebel may have got off to an excellent start in 1974, but the following year proved to be even better when the single Make Me Smile (Come Up and See Me) hit number one and became a classic 70s single.
Several other hits followed, including a respectable cover of George Harrison''</strong>s Here Comes The Sun.
Cockney Rebel split in 1977, but Steve continued to work on solo material and contribute to other artists'' live projects and was back in the Top Ten in 1986 with P<em>hantom of The Opera, a duet with Sarah Brightman.
Make Me Smile experienced a revival in 1997 after it featured in the film The Full Monty, reinforcing the record''s status as a milestone 70s track and Steve remains respected as a singer, musician and now as a radio presenter too as his BBC Radio Two show Sounds of The 70s is aired weekly.

Art School
Steve Harley.com
SH
Steve Harley and Cocney Rebel''s Fans
This is Steve Harley''s special appearances